— Ты мне обещал, — чуть дрогнувшим голосом говорит белокурая девочка, и у Дарена щемит в сердце, когда он смотрит в ее голубые глаза, наполненные слезами.
— Солнышко, прости, ты же знаешь, если бы я мог, то обязательно, — на миг мужчина затихает, ведь это так сложно объяснить, что партнерам наплевать на то, что ты что-то пообещал собственному ребенку. Мистер Холмс садится на корточки и берет малышку за руку и продолжает: — Давай, в этот раз ты сходить с няней, а в следующий раз, я обещаю, что мы проведем время вместе.
Он теребит челку дочери и смотрит на наручные часы. Время не ждет.
— Ты всегда так говоришь. — Обиженно надувает губки Ева и, резко встав, демонстративно быстро выбежала из комнаты. Дарен тяжело вздохнул. Вечером он обязательно поговорит с дочерью. Это больно понимать, что в последнее время они отдалились друг от друга по его вине. Как же сложно. Была бы Анжела жива, то непременно дала бы хороший совет, она всегда находила подход к дочери. Но оставаться в доме мужчина больше не мог. Заглянув в комнату дочери, он дал знал няне, и та вышла в коридор. Клэр была милой женщиной, не особо красивая, но все еще приятная, и было в ее чертах что-то доброе и располагающе, то, что внушало доверие. И, кажется, они с Евой ладили. А большего и не требовалось.
— Сводите ее туда, куда она захочет. Я сегодня не смогу, — говорит Дарен, попутно проверяя бумаги в кейсе.
Женщина кивает понимающе и тактично не задает вопросов — в этом доме она уже несколько лет и знает, когда следует промолчать. Деньги платили неплохие, а ее подопечная была хорошей девочкой. Мужчина вновь в очередной раз напомнил, как действовать, если Еве что-нибудь захочется и, попрощавшись, прошмыгнул в проем лестницы и быстро спустился по ступеням к выходу, у которого его уже ждала машина.
— Доброе утро, мистер Холмс, — пробасил водитель и Дарен кивнул в знак приветствия. Машина тронулась. Через несколько часов он будет в Париже. Эта конференция очень важна для несколько важных денег. Дарен просматривал бумаги, когда его мобильник зазвонил.
— Да? — ответил Холмс, кладя бумаги на сидение.
— Черт, ты где? — голос звучал весьма обеспокоено, что не на шутку встревожило мужчину.
— Я еду в аэропорт, ты же знаешь — конференция в Париже.
— Разворачивайся, ты нужен в офисе — срочно! — голос Шона дрожал, и Дарен достаточно давно знал его, чтобы понять, что случилось что-то весьма страшное.
— Да объясни, что случилось! — повысив голос, сказал Холмс и сам одернул себя — зачем раньше времени заводиться. Но ничего хорошего ждать, правда, уже не стоит. День и так был испорчен.
— Это не телефонный разговор. Это надо видеть. Бля, Холмс, но мы можем быть в дерьме.
Шон никогда не был паникером, и не доверять ему не было никаких причин, поэтому Дарен просит водителя проезжать в офис, а сам уже начинает накручивать себя.
Шон встречает Дарена в холле, трясся стопкой бумаг перед носом своего начальника.
— Так, успокойся ты наконец, — как можно более безэмоционально говорит мужчина, но всё равно слегка нервно продолжает: — Да, что с тобой?!
С Шоном они прошли огонь, воду и медные трубы, и таким его Дарен видел только в третий раз.
— Ты уже подписал контракт с Паркиксонами? — взяв себя в руки, спрашивает Шон.
— Да, осталось только нашему адвокату все заверить и отправить, — кивает мужчина, не особо понимая, в чем суть беспокойство, о сотрудничестве с Паркиксонами они грезили на протяжении многих лет, а контракт был составлен сотрудниками Холмса. — Подожди, я ж его еще не завозил… — Мужчина начинает копаться в своем кейсе. — А вот же он!
Шон вырывает контракт из рук и начинает судорожно листать странице, пока не останавливается и не тычет свои пальцем в пункт. Дарен прищуривается и читает, пытаясь уловить суть.
— Бля, сидели бы мы с тобой лет двадцать, — облегченно выдыхает Шон и тыльной стороной ладони стирает пот со лба.
— Позови в мой кабинет Гойла, — сквозь стиснутые челюсти говорит Дарен, пытаясь не взорваться от злости. Это бизнес, а нервные клетки не восстанавливаются. В лифте он кое-как справляется с собой, но, открыв дверь кабинета, понимает, что не до конца. Сам того не ожидая, мужчина запускает руку в стену, а потом рычит от боли.
— Проваливай, Пол, — крикнул Холмс, едва сдерживаюсь, чтобы не ударить сотрудника, но удерживая себя мыслью о том, что он не стоит таких проблем. Еще затаскает по судам.
Дарен не знает, что должен говорить жене. От нее он такого не ожидал. Она казалась всегда такой милой, но сейчас даже не старалась оправдываться. Как же это было мерзко. Раньше мужчина находил в ней что-то от Анжелы, но теперь понял, как ошибался, эти женщины совершенно были не похожи. Как он был слеп. А Шон говорил. Почему он не слушал.
— Проваливай, — как-то устало говорит Дарен Таре, — документы на развод пришлю сегодня же.